АНДРЕЙ СПИЦЫН

(в соавторстве с Казимиром Лишинским)

Идея, принятая к размышлению, вначале существует в виде хаотических конструкций: ум сваливает все что знает, помнит и воображает в одну общую свалку и садится с удочкой на берегу – ждет того момента, когда появится первая рыба здравого смысла, чтобы мастерски подцепить ее и обжарить на сковородке удобоваримых формулировок.

«А что если я еще не существую? – думал Спицын. – Что если все не более чем эскиз, заготовка будущего мира... Что если мы – материал, из которого создастся задуманный готовый мир!».

Кошка-Телегина смотрела странно. Было неясно, согласна она или нет.

«Каждый Бог творит свой мир, – сказано в Священных Текстах, – и дети Богов творят свои миры».

«Потом, сама идея реинкарнации... – продолжал Спицын, – логичнее всего предположить, что душа проживает не настоящую жизнь, а ее симуляцию; оттуда все ошибки и недовольство собой. Душа учится, как учится пилот, прежде чем его выпустят в небо. Раз за разом она возвращается в исходную позицию, чтобы вновь начать сначала. И так происходит до тех пор, пока она не наработает необходимый опыт. Наш мир – симулякр».

…

Кошка-Телегина знала порядок наизусть: сначала Спицын будет бродить по комнате и что-то мычать, делая лицо глубокомысленным и неземным; потом покормит, если вспомнит, конечно...

- О! Вискас! Ароматные мясные подушечки! – азартно воскликнула кошка-Телегина и указала лапой на пластиковую миску с эмблемой кошачьего корма.

- Стоп! Снято! – режиссер вытер пот со лба. Коллеги в шутку называли его «Президентом Электрического Наряда» за издалека ощутимую наэлектризованность, передающуюся всем вокруг. «Таки заставить кошку сниматься в рекламе можно, но научить ее вести себя правильно – это на секундочку нужен талант!», – мигало в режиссерской голове.

- Андрей Андреевич, не смеем вас больше отвлекать, зная ваш насыщенный график... – фальшивые улыбки махнули крылышками губ и воздухе запахло весной и шампунем.

«О боже-боже, сегодня же премьера!», – дернулся Спицын; он замахал руками на съемочную группу и как только они ушли достал толстую партитуру.

... потом он будет махать руками и петь, – закончила кошка-Телегина.

«Без дирижера музыка не может достичь публики, – писал Спицын вечером в дневнике. – Дирижер подобен клепсидре – он засасывает музыку в чашу своего воображения и изливает потоки звуков, сделавшиеся стройными и понятными. Музыка без дирижера – это первозданный хаос, из которого может возникнуть жизнь, а может и смерть».